Храм Святых Апостолов Петра и Павла первые 100 лет своего существования находился при Императорском училище глухонемых и являлся его домовой церковью.
Училище, одно из старейших в Европе, было создано Императрицей Марией Феодоровной и в качестве опытного училища открыто в Павловске 2 декабря 1806 г. Дети обоего пола, всего 12 человек, обучались в нем на собственные средства императрицы по системе известного аббата де Л'епе.
В здание на углу Гороховой и Мойки училище переехало не сразу. В 1810 г., по воле Императрицы, оно было переведено в Петербург, на Выборгскую сторону, в здание, купленное у некоего Порошина и принадлежащее Петербургскому воспитательному дому. Тогда число воспитывающихся было увеличено до 24 человек. В 1816 училище переводят с Выборгской стороны в здание благородного Вдовьего дома (Смольный монастырь), и, наконец, в 1820 г. оно окончательно обосновывается на Гороховой, в обширном доме, купленном за 300 тыс.руб. ассигнациями у жены надворного советника Кусовниковой 1.
В первые 10 лет (до 1820 г.) у училища не было ни церкви, ни законоучителя. Впрочем, это едва ли было возможно в условиях постоянных переездов. Вопрос об устроении церкви был поставлен сразу после переезда на Гороховую. В рапорте на Высочайшее имя ноября 1820 г. почетный опекун А.И.Нелидов сообщает, что священник Федор Измаилов "...изъявил желание занять сие место, с тем, чтобы сверх священнических его обязанностей употребить себя и в классических занятиях с воспитанниками сего училища по распоряжению директора" 2. Далее, из рапорта видно, что директор Жоффре, испытав способности священника в области преподавания Закона Божия, согласился на его кандидатуру. Таким образом, вопрос о священнике и законоучителе был решен.
В 1821 г. завершилась и постройка храма: во имя св. апостола Павла, по проекту архитектора учреждений Императрицы Марии Федоровны П.С.Плавова. 19 февраля его освятил наместник лавры архимандрит Товия. Сохранилось лишь описание этой церкви (в "Историко-статистических сведениях о С.-Петербургской епархии"), которое мы здесь и приводим.
"Продолговатая комната, пред которой была большая рекреационная зала, в третьем этаже дома по Гороховой улице, с 4 окнами на правой стороне, послужила для помещения церкви. На западной стороне ее находятся хоры, поддерживаемые 4 деревянными колоннами, а полукруглый деревянный оштукатуренный свод ее завершается под железной крышей дома. Престол и жертвенник - деревянные; антиминс священнодействован и подписан митрополитом Михаилом. Запрестольная икона - Распятие Иисуса Христа - писана на холсте глухонемым воспитанником Степаном Сергеевым в 1822 г.; другим воспитанником, Ивашецким, писана в том же году икона Рождества у жертвенника. Алтарь отделялся деревянным одноярусным иконостасом, в котором было 4 иконы: Спасителя, Божией Матери, ап. Павла и св. Александра Невского. На царских вратах - Благовещение и 4 евангелиста; на боковых - Архангелы Михаил и Гавриил; вверху - Тайная Вечеря. Все эти иконы писал художник Васильев (академик А.А.Васильев - С.Т.)" 3.
В таком виде церковь просуществовала всего 19 лет. 30 июня случился пожара. Иконостас был разобран, престол, жертвенник, антиминс, иконы, священные сосуды, ризы, богослужебные книги вынесены и сохранены от пожара. Церковь не возобновлялась до 14 мая 1847 г. Все богослужения, кроме, Литургии, совершались в зале 4.
Популярность училища росла, увеличивалось и число обучающихся в нем, следовательно, и число служащих. Прежнее здание стало уже слишком тесным, поэтому в 1843 г. Николай I утвердил проект расширения училища. По данным, приводимым в "Историко-статистических сведениях" и в очерке об училище Н.Лаговского 5, предложения о новой церкви рассматривались только начиная с 1844 г., но это не совсем верно. Среди бумаг училища, хранящихся в Российском государственном историческом архиве, находится записка, подписанная самим П.С.Плавовым, от 10 декабря 1842 г., в которой говорится об устройстве над возобновляемой церковью каменного свода. Как пишет сам Плавов, функции этого свода - "во первых, прочность строения, во вторых, безопасность от огня, в третьих, самым подъемом свода, противу прямого потолока, выигрывается значительное пространство воздуха, что в церкви с устройством хор необходимо..." 6 Таким образом, проекты о создании новой церкви на месте старой имели место уже никак не позже конца 1842 года.
Однако строительство храма началось только в 1844 г. 29 июня была заложена алтарная часть храма - во имя св. апостолов Петра и Павла, а 14 мая 1847 г. новую церковь освятил преосвященный Нафанаил, викарий Петербургской епархии.
Одновременно со строительством храма Плавовым была произведена внутренняя перепланировка здания. Был существенно изменен и фасад здания: в центре, над церковью, находившейся на третьем этаже, как и говорилось в вышеприведенном проекте, был надстроен четвертый этаж, а фасад украшен десятью мощными полуколоннами и завершен высоким аттиком с прорезанным в нем полуциркульным окном. Некоторое чисто внешнее сходство композиции центральной части фасада со зданием Биржи даже дало впоследствии основание для предположения, будто бы это здание было построено в 1810-х гг. Т.Тоном, что, впрочем, совершенно не основательно 7. В таком виде дом сохранился до наших дней, являясь ценным памятником архитектуры русского позднего классицизма.
В начале 1860-х гг. на гребне крыши над церковью был установлен бронзовый крест, вышиной, с шаром и чашкой, 3 1/4 аршина, пожертвованный старостой, купцом А.Д.Елагиным.
Внутри храм представлял вид корабля, усеченного на одном конце прямой стеной. Пять окон находились на западной стороне, шестое, полукруглое - над ними в своде, с южной стороны - сплошные стены; два окна на восточной стороне, подле клиросов, и два - в алтаре. Кругом храм с трех сторон охватывали хоры, обнесенные железной решеткой; такой же решеткой были обведены и клиросы. Восемь свободно стоящих круглых кирпичных колонн, отделанных под желтый мрамор, с гипсовыми капителями ионического ордера и обитыми медью базами, поддерживали свод, а десять кронштейнов, прикрытых большими алебастровыми фигурами, служили опорами для хор. Двенадцать пилястр по стенам и кругом церкви под сводом выведенный карниз под желтый мрамор вместе с колоннами украшали храм 8.
В течение многих лет храм украшался на средства жертвователей, в основном церковных старост. Здесь мы приводим описание его таким, каким он был в начале XX века, до разорения его в послереволюционные годы 9.
Алтарь отделял от храма деревянный резной иконостас, вызолоченный, двухъярусный, с четырьмя колоннами, вдававшийся уступом в алтарь. Все иконы в иконостасе, а также стоявшие отдельно в киотах образы апостола Павла и св. блгв. князя Александра Невского, были взяты из прежней церкви и писаны на полотне художником Васильевым. Во втором ярусе иконостаса находились вновь написанные сыном прежнего художника, также Васильевым. Все эти иконы были покрыты металлическими высеребренными ризами с золочеными венчиками. На вершине иконостаса находился крест с Распятием, выполненный по рисунку архитектора Макарова и поставленный в 1859 г. В 1903 г. на него была пожертвована металлическая высеребренная с вызолоченным венцом риза. В 1859 же г. по сторонам "Тайной Вечери" были поставлены резные из дерева и вызолоченные символы ветхозаветной церкви: скрижали, жезл Аарона, и, новозаветные, - чаша, Евангелие и крест, и другие украшения.
Престол и жертвенник были дубовыми. Под престолом - дубовый крест, в который при архиерейском освящении этого храма вложена частица св. мощей. Антиминс был священнодействован епископом Нафанаилом, а подписан митрополитом Антонием. В 1904 г. престол был покрыт металлической под стеклом одеждой с чеканно-художественным изображением Воскресения Христова, Крещения Господня, Нагорной проповеди и Святых: апостолов Петра, Павла и Иоанна и великомученицы Екатерины. За престолом стоял крест с изображением Распятия, покрытый ризой с золоченым венчиком. Запрестольная икона, "Взятие Божией Матери на небо", была написана на полотне неизвестным художником. Икона над жертвенником - "Явление Иисуса Христа Марии Магдалине" - по преданию, являлась вкладом Императрицы Марии.
Солея возвышалась на одну ступень. На ней у клиросов стояли отделанные малиновым штофом, с золотой бахромой и кистями хоругви, пожертвованные плотником Федотовым в 1847 г. Кроме того, у клиросов, в особых, украшенных позолоченной резьбой, киотах стояли иконы: у правого клироса - Казанской Божией Матери, у левого - св. Николая Чудотворца; обе иконы - в ценных серебряных ризах, украшенных драгоценными камнями. Рядом с ними у обоих клиросов стояли деревянные, с позолоченной резьбой, аналои: справа с Казанской иконой Божией Матери справа, слева - с образом Двунадесяти праздников, писанным на полотне учителем рисования Александром Беллером.
За правым клиросом у окна при входе в ризницу находилась Голгофа, поставленная в 1899 г. Перед ней стояла металлическая гробница с Плащаницей, с художественными изображениями, в футляре 10.
Все иконы были покрыты серебряными ризами.
В центре храма висело бронзовое вызолоченное паникадило о 48-ми свечах. Освещение по всей церкви - в паникадилах, люстрах и бра - было, по крайней мере, в начале XX в., электрическим.
Как видно по приводимому здесь плану 11, к церкви относились некоторые прилегающие к ней помещения. Вправо от алтаря находилась особая палата - ризница и книгохранилище, влево - притвор. В притворе по стенам в деревянных, украшенных резьбой и позолотой, киотах висели образа. Здесь же стояла металлическая с художественными изображениями панихидница и свечная лавка; узкая лестница вела на хоры. По середине притвора с потолка спускалась бронзовая, вызолоченная через огонь, люстра в 12 свечей, пожертвованная купцом А.Д.Елагиным.
Основанное вдовствующей Императрицей Марии, училище глухонемых на протяжении всего своего существования находилось под особым покровительством царствующей Фамилии. Это обстоятельство не могло не отразиться и на церкви, где тщательно сохранялись все дары и предметы, связанные с памятью ее Августейших покровителей.
Н.Лаговский в своем очерке об училище упоминает четыре такие достопримечательности храма 12.
Первая из них, наиболее чтимая воспитанниками и служащими училища, - это икона святых: Равноапостольной Елены, Архистратига Михаила, святителя Филиппа и преподобного Ефрема Сирина. Она нарисована по выпуклому картону, с вышитыми золотом, по серебряному глазету, ризами. Эту икону 11 февраля 1829 г. пожертвовала в церковь Мария Федоровна. По преданию, вышивка сделана самой Императрицей. Для этой иконы ко дню 50-летия училища был сооружен киот, из темного дуба, с резьбой, в виде креста. В этот киот был также вложен ковчежец с выпиской из завещания Императрицы 13.
Другой достопримечательностью было облачение для священника и диакона малинового бархата, обшитое золотым позументом; на оплечьях ризы была сделана из золотого же позумента буква "М" с короной. Облачение это было прислано в церковь 8 октября 1829 г., после кончины Императрицы Марии, по воле Николая I.
В 1880 г. Александр II пожаловал училищу серебряное Распятие в память о своей бабушке, Императрице Марии Федоровне, которое также чтилось в училище. Оно лежало на бархатной подушке на резном аналое темного дуба, заключенное под зеркальным стеклом.
Наконец, еще одной святыней была икона - изображение святых: Александра Невского, Марии Магдалины, Николая Чудотворца, Георгия Победоносца, Михаила Архангела, Ксении и Царицы Ольги - в резном, темного дуба киоте. Эта икона была пожертвована служащими училища в память о чудесном избавлении Александра III и Царской Семьи от железнодорожной катастрофы 17 октября 1888 г. Наверху киота, над образом, металлическими буквами было написано: "Ангелом Своим заповесть о Тебе, сохранити Тя во всех путех Твоих".
Петро-Павловский храм был закрыт только в 1923 г. - последним из всех храмов на территории Педагогического университета, и одним из последних среди храмов при государственных учреждениях в Петербурге.
Особенным образом совершалось богослужение в училище глухонемых. В церкви пел хор, состоявший из певцов известных петербургских хоров и хористов Императорской оперы, но определенные молитвы: Великое Славословие на Всенощной, а на Литургии - Символ Веры и "Отче наш" читали мимикой (на пальцах) по очереди воспитанники училища, остальные же должны были взором и мыслью внимательно следить за читающим, делая, где надо поклоны. Мимикой читались также молитвы утренние, вечерние, перед и после занятий, перед едой и после нее14. Порядок и значение служб объяснялись законоучителем на уроках Закона Божия, а воскресные и праздничные Евангелия изъяснялись во время бесед в общей зале перед Литургией или Всенощной. Эти беседы были учреждены в 1859 г. Инспектор классов училища глухонемых Н.Селезнев в своей речи на пятидесятилетнем юбилее училища (в 1860 г.) говорил о них, что посещение богослужения, имеющее великое значение вообще для христианина, "на глухонемого должно действовать еще более, а между тем, основанное преимущественно на живом слове, при всем величии формы, оно остается ему недоступно на столько, на сколько следовало бы: он не слышит ни Евангелия, ни пения и чтения клира, <...> чего в классах передать нет возможности; следовательно, общее понятие, какое выносит глухонемой из уроков, недостаточно, и он поневоле остается не причастным, чуждым общему настроению молящихся. В видах устранения столь важного недостатка, с желанием сблизить глухонемого еще теснее с обществом и глубоко поселить в нем религиозное настроение, и учреждены <...> сии беседы"15.
В Петро-Павловском храме училища глухонемых на службах обычно присутствовали и иноверные воспитанники, кроме тех дней, когда им самим нужно было совершить обряд конфирмации, или исповедь и причастие.
Трогательная традиция причащения сложилась в училище глухонемых. Во время пения причастного стиха, глухонемые сходили со своих мест на середину церкви, ближе к солее, делали один общий поклон перед алтарем с крестным знамением, а потом кланялись, без крестного знамения, в пояс на три стороны, прося взаимного прощения, и, заключив этот обряд общим земным поклоном, благоговейно ждали появления Св.Даров. Когда выносили Чашу, все опять делали земной поклон, и, потом, вместо обычного чтения священником молитвы перед причащением, один из воспитанников или воспитанниц, от лица прочих, читали эту молитву мимикой. Затем, сделав общий земной поклон, дети подходили, один за другим, к Св. Чаше. По причащении, одну из благодарственных молитв также читали мимикой16.
Причт Петро-Павловской церкви училища глухонемых служил в совершенно исключительных условиях.
Основную часть прихода Петро-Павловской церкви составляли воспитывающиеся училища, т.е. глухонемые, которых надо было еще обучать Закону Божию. Это, разумеется, требовало от духовенство особых знаний и способностей.
Каждый священник, вступающий в должность законоучителя в училище глухонемых, должен был быть испытан в знании мимического языка. Поэтому его выбирало ближайшее начальство училища.
Первым законоучителем был упомянутый уже о.Феодор Измаилов. Он окончил Петербургскую духовную академию и служил до своего назначения в училище в 1820 г. в Кронштадте, Фридрихсгаме и в Даниловской крепости, в Финляндии. Умер он 8 марта 1838 г., погребен на Волковском кладбище. О.Феодор один и составлял тогда церковный причт. В 1831 г. ему в помощь был назначен диакон. Должность чтеца и певца исполняли частью надзиратели при воспитанниках, окончившие курс в духовной семинарии, частью ходившие петь на клирос типографщики из воспитанников находившегося рядом Воспитательного дома. В 1833 г. был определен штатный дьячок. В 1835 году, по случаю преобразования училища, вакансию диакона закрыли и был учрежден новый штат притча, оставленный и при очередном преобразовании училища в 1843 г.17
После смерти о.Феодора его место занял священник Александр Яковлевич Братолюбов, студент Петербургской семинарии. Он прослужил здесь до 1875 г., после был переведен настоятелем в Петро-Павловский собор.
Вслед за ним должность настоятеля церкви и законоучителя занимал на два года, до своей смерти, бывший диакон церкви Благовещения на Васильевском острове, о.Парфений Григорьевич Свиткин, еще до того служивший гувернером в училище. И, наконец, после него эту должность исправлял наставник Новгородской семинарии, кандидат Петербургской академии, о.Николай Кондратов18.
Ко дню 100-летия училища настоятелем церкви являлся протоиерей Михаил Николаевич Дымский, диаконом же был Павел Сергеевич Баранский. О.Дымский был сыном дьячка церкви (ок.1860 г.) Николая Ивановича Дымского19. Он служил в церкви с 1891 г. до закрытия ее в 1923 г.
Судя по детальному поэтажному плану училища, хранящемуся в РГИА, квартира священника находилась на третьем этаже нынешнего корпуса 20А. Диакон жил на первом этаже справа от подворотни, ведущей на Гороховую ул.20
По уставу 1900 г. (четвертому) причт состоял из священника и псаломщика. Но, как писал в 1914 г. инспектор училища Н.Лаговский, место псаломщика занимали диаконы, а чтецов приглашали частным образом, обычно на средства церковного старосты. Со времени освящения церкви (в 1847 г.) по праздничным и воскресным дням пели несколько любителей из чиновников разных ведомств и из купцов, совершенно безвозмездно, даже с собственным пожертвованием на наем учителя пения. После стали приглашать профессионалов из известных петербургских хоров или хористов Императорской оперы. Плата обычно выдавалась им из личных средств старосты21.
Из духовенства училища особо следует отметить о.Александра Братолюбова, много сделавшего для духовного просвещения глухонемых детей. В конце 1860 - нач. 1870-х гг., когда в училище по всем предметам не хватало современных учебников, прежние же устарели, только Закон Божий, благодаря о.Александру, составлял исключение. Служа в училище около двадцати лет, он хорошо узнал своих глухонемых учеников и духовных детей и составил для них целый ряд учебников по своему предмету. Им были написаны: "Краткая священная история Ветхого и Нового Завета", "Краткое понятие о Всенощной и Литургии" (СПб., 1868), "Краткий очерк истории Христианской Церкви (в вопросах и ответах)" (СПб., 1870) и "Пантомима молитв или описание мимических молитвенных знаков" (СПб., 1873). "Священная история", "История Церкви" и описание Богослужений были изложены для учащихся доступным языком и в доступных рамках. "Пантомима молитв" содержала в себе описание мимических молитвенных знаков. Книга была напечатана в два столбца: в левом жирным шрифтом текст молитв и песнопений отдельными словами, в правом - обычным шрифтом - описание знаков: против каждого слова текста отдельно. Все книги были напечатаны самими воспитывающимися в собственной типографии училища и имели успех и за его пределами22.
Сохранилась также одна из проповедей о.Александра, сказанная им на праздновании пятидесятилетия училища перед панихидой по Марии Феодоровне. "Вековые опыты убеждают", говорил он, "что, с одной стороны, воспитание детей, основанное на правилах Св. Евангелия, водворяет благоденствие в семействах и в целых областях; с другой, небрежение о воспитании детей в страхе Божием и в навыке к трудолюбию есть источник бесчисленных, неотразимых бедствий, поражающих целые общества". Далее о.Александр сказал, что долг воспитания после родителей лежит на обществе, но люди обычно бывают не скоры на добро. И "мы должны благодарить Провидение Божие, что всякое общественное благо изливается на нас свыше - от Престола Царева". Примером он ставит Императрицу Марию Феодоровну, призревшую детей, лишенных слуха и дара слова. "Дети сии, оставленные навсегда по важным недостаткам своим в тесных пределах посредственности, и, большею частью, бедняки, или круглые сироты, скитались бы, как безродные, по распутьям мира, тяготили бы своим положением родителей, родственников и целое общество, возрастали бы без страха Божия и доброго поведения; а теперь они находят здесь убежище от опасностей, удерживаются от своеволия, приучаются снискивать пропитание трудами рук своих, и что всего вожделеннее, руководствуются к познанию Бога и Его заповедей, научаются делать добро и отвращаться от зла, быть скромными, совестливыми, честными"23.
О.Александр Братолюбов прослужил в училище тридцать семь лет и в 1875 г. стал настоятелем Петро-Павловского собора.
Училищная церковь имела статус домового храма, поэтому ее приход составляли воспитывающиеся, служащие и живущие в доме училища. Число всех прихожан составляло, приблизительно, 150 мужчин и 100 женщин. Посторонние лица могли посещать храм только с разрешения начальства и, при том, с условием стоять на хорах. В саму церковь посторонним вход был воспрещен. Впрочем, со временем, эта строгость была отменена. К началу XX в. уже не требовалось специальное разрешение, чтобы присутствовать на службе. Богомольцы могли стоять и внизу, без права, однако, занимать места, определенные для воспитанников и служащих24.
Итак, деятельность духовенства, не считая отдельных, особо одаренных его представителей, сводилась к трем главным обязанностям: во-первых, совершение Богослужений в церкви в определенные дни, во-вторых, совершение треб для воспитывающихся и служащих учебного заведения, и, в-третьих, преподавание Закона Божия.
Церковь свв. ап. Петра и Павла при училище глухонемых была ликвидирована одной из последних домовых церквей Петербурга.
1 марта 1918 г. при ней была образована община, одновременно состоялась передача храма со всем находящимся в нем имуществом и церковной утварью созданной общине. Приходской совет общины состоял тогда из двенадцати человек, судя по указанным адресам, - служащих в училище, и прихожан, живущих вблизи храма, - под председательством протоиерея Михаила Николаевича Дымского, настоятеля церкви еще с 1891 г. В августе того же года, когда вышли два декрета о ликвидации домовых церквей, храм был признан не подлежащим закрытию в виду особенностей богослужений, предназначенных для глухонемых.
Но на непродолжительный период церковь все же закрывали, так как в протоколе заседания малого президиума Петрогубисполкома 17 марта 1922 г. имеется запись: "Слушали: <...> 4. Об открытии церкви глухонемых. <...> Постановили: <...> Просьбу отклонить"25. Но на заседании 5 апреля 1922 г. новое ходатайство верующих было принято, и открытие церкви разрешили, принимая во внимание опять же особенность ее богослужений.
В 1922 г. Петро-Павловская церковь была одной из трех домовых церквей, до сих пор остававшихся открытыми. Другими двумя были церкви Двунадесяти апостолов при Главном управлении почты и телеграфа и Спаса Нерукотворного при Придворно-конюшенной части26.
Во время изъятия церковных ценностей в 1922 г. из училищной церкви было изъято серебра, по одним данным, 8 фунтов 51 золотник, по другим, - 8 пудов 1/2 фунта27. Последнюю фантастическую цифру должно признать скорее за опечатку в документе, чем за истину.
Однако открытым храм оставался недолго. Фактом существования при учебном заведении церкви был сильно обеспокоен "шеф" института глухонемых - коллектив центральной государственной фабрики производства одежды им.Володарского. На заседании бюро коллектива 31 января 1923 г. сообщалось, что бывший директор училища, Янковский, осужденный за "сокрытие церковных ценностей при церкви института глухонемых", вернулся в институт и "ведет усиленную агитацию о его приеме обратно на должность директора", а также о том, что в институте до сих пор в церкви служит священник. Бюро коллектива постановило немедленно выселить Янковского и его дочь из служебной квартиры на Гороховой,18 и уволить священника, а также ходатайствовать перед советом Центрального городского района о закрытии церкви28. Этот план и был осуществлен в ближайшие полтора месяца.
Через неделю исполком Центрального городского района получил отношение от бюро коллектива фабрики, в котором заявлялось, что "при институте глухонемых <...> несмотря на все на этот счет постановления (на самом деле никаких постановлений, кроме вышеупомянутых, до того не было - С.Т.) функционирует домашняя церковь, каковая посещается, к глубокому сожалению, детьми института". Далее бюро просило закрыть церковь, дабы положить конец "этому недопустимому явлению, которое нежелательно отражается на детях института"29.
Исполком переслал это отношение в административный подотдел Петрогубисполкома, прося указаний, как поступить. Удовлетворению ходатайства бюро коллектива фабрики мешало упомянутое разрешение богослужений в церкви, принятое малым президиумом 5 апреля 1922 года. Копию этого постановления и прислал в ответ на запрос исполкома административный подотдел. Но уже через три дня, 16 февраля в Президиум губисполкома поступило ходатайство от самого административного подотдела о закрытии церкви по той же причине: посещение церкви воспитанниками института глухонемых. "Кроме того, данные обследования Отдела управления (Церковного стола) Петроградского губернского исполкома в апреле месяце 1922 г.", - добавлялось в отношении, - "в настоящее время не отвечают действительности, ибо за отсутствием посещения религиозных служб верующими гражданами из глухонемых, богослужения происходят обычным порядком, без каких-либо специфических особенностей (общения мимикой и т.п.)"30.
Как мы видим, необходимость закрытия храма мотивировалась, прежде всего, "нежелательным влиянием", оказываемым им и его настоятелем на глухонемых детей, что весьма не нравилось бюро коллектива фабрики им.Володарского и государственным структурам, решавшим этот вопрос, тогда как именно для этого "влияния" - для религиозно-нравственного воспитания - и создавались церкви при учебных заведениях. Такое воспитание и было причиной беспокойства многочисленных исполкомов и отделов; и последней каплей, переполнившей чашу, стало отношение Петроградского губернского отдела народного образования от 26 февраля 1923 г., в котором прямо говорилось, что Петрогубоно "считает церковное Богослужение в учреждении детского дома нарушающим принципы социального воспитания"31. Цель была достигнута, и 9 марта 1923 г. Петро-Павловскую церковь закрыли, устроив в ее помещении клуб32.
Вся церковная утварь была ликвидирована, иконостас взят в Музей отжившего культа33.
Петро-Павловская церковь была последним закрытым домовым храмом на территории Педагогического университета.
Церковь свв. ап. Петра и Павла, в которой все советское время был клуб, находится в более удовлетворительном состоянии. Помещение не было перепланировано. Хоры, желтые, сделанные под искусственный мрамор колонны и пилястры совершенно сохранились. Целы даже мраморные подоконники. Превосходно сохранилась алебастровая лепка на кронштейнах, поддерживающих хоры, на капителях колонн и пилястр, а также на потолке. Наибольший ущерб составляет, естественно, утрата иконостаса. Забелена также роспись на потолке в алтаре. Кроме того, вследствие испорченности крыши, в церкви, а особенно, в прилегающих к ней помещениях, протекают потолки; в алтарной же части, где до недавнего времени находилась сцена, разобран пол. До 1996 г. помещение церкви и почти весь третий этаж 20-го корпуса по Гороховой ул. стояли несколько лет без ремонта пустыми. В 1996 г. при церкви была образована община, поставившая целью возрождение святыни.
При использовании материалов с нашего сайта, просьба указывать источник и давать ссылку на www.restavros-spb.orthodoxy.ru